— Так что, пожалуйста, культурные привычки прививайте учащимся здесь же, на тренировке. Правильный удар, равномерный нажим, хорошая поза... Следите за тем, чтобы чистый воздух постоянно поступал в организм. Обмен веществ способствует бодрому состоянию и работоспособности… И главное, товарищи, нужно учить точно размеренному ходу работы, экономить движения, чтобы меньше уставать.

— Вы говорите о ритме, Алексей Капитонович? — спрашивает молодой инструктор.

— Да, именно о нем. Размеренная работа и есть ритм. Работать ритмично, значит, существенно облегчить труд.

Из книги Казимира Лучесского «Вещи поют», издательство «Детская литература», 1971

Гастев одним из первых в нашей стране по-научному подошёл к организации труда: наблюдая в эмиграции за рабочими парижских заводов и сравнивая их условия и отношение к работе с советскими предприятиями, Гастев приходит к выводу, что «нашему рабочему трудовую культуру надо прививать», в то время как за границей рабочие хоть и не знают о научной организации труда, но работают эффективнее благодаря уже сформированной трудовой культуре. Нам же её нужно именно прививать, а не проповедовать, ведь культура — это не «начитанность», а сноровка. И воспитывается она не агитацией, а тренировкой.

Труд любого работника, как считал Гастев, можно разложить на этапы «расчет–установка–обработка–контроль–учет–систематика–расчет». Эти этапы поддаются регулированию, а каждый их элемент — оптимизации. В осознанном отношении к мельчайшей единице трудового процесса — секрет успеха и трудовой эффективности.

Таким образом, концепция трудовых установок Гастева основывалась на трех ключевых направлениях:

1. Теория трудовых движений в производственных процессах (то, что Гастев называл ритмом) и организация рабочего места.
2. Теория управленческих процессов — учёт, регулирование и оптимизация каждого элемента и этапа трудового процесса.
3. Методика рационального производственного обучения (о подходе к обучению — ниже).

При этом Гастев считал важным распространить трудовые установки не только на производственный процесс, но и на быт — в этом случае он говорил уже о культурных установках.

В 1921 году Гастев открывает Центральный институт труда (ЦИТ): знаменитый научный, рационализаторский и учебный центр в области организации труда. Именно здесь разрабатывалась и развивалась концепция трудовых установок.

ЦИТ вёл методологическую работу по научной организации труда и производства: проводил исследования разных форм современной организации, разрабатывал методы и системы их рационализации, воплощал идеи технической реконструкции производства.

Помимо исследовательской работы, ЦИТ непосредственно сотрудничал с предприятиями: в 1924 году при ЦИТе было организовано акционерное общество «Установка», которое занималось внедрением новых практик на предприятиях. Сейчас мы называем подобную деятельность консалтинговыми услугами. Между тем, консалтинговая работа «Установки» была успешна, и уже через полгода после её открытия весь ЦИТ смог отказаться от государственного финансирования.

ЦИТ массово готовил промышленные кадры по гастевским методам обучения для текстильной, строительной, машиностроительной, угледобывающей и металлургической промышленностей, авто, транспорта и сельского хозяйства: свыше 500 тысяч рабочих было подготовлено на базах ЦИТ. Так, для Сталинградского тракторного завода в начале 1930 года ЦИТ обучил более 8 тысяч человек.

Большое внимание уделялось психофизиологическим исследованиям производственного поведения работников: «Не забывайте,— говорил Гастев,— у нас не только учебный цех, но и «трудовая клиника». В институте были свои лаборатории: исследовали состав крови до и после трудового дня, чтобы определить утомляемость и энергетические затраты. Отдельно работала лаборатория поз и усилий: здесь измеряли усилия мышц рабочего в разных позах и разрабатывали схемы оптимальных трудовых движений для разных профессий.

ЦИТ работал и с армией — готовил пилотов, предлагал способы улучшения боевой и технической подготовки армии.

Цитовские методы активно внедрялись на «Уралмаше», в Магнитогорске, почти на всех главных стройках индустриализации. Объектами проектирования стали десятки крупнейших предприятий страны, в том числе Ростовский завод сельскохозяйственных машин, Харьковский и Сталинградский тракторные заводы — гиганты машиностроения. Свыше 20 тысяч инструкторов, организаторов производства были подготовлены в ЦИТ. Инструкторы действовали во всех ведущих отраслях народного хозяйства — в машиностроении, металлургии, строительстве, легкой и лесной промышленности, на железных дорогах и автотранспорте, в сельском хозяйстве и даже в военно-морском флоте. ЦИТ проводил «трудовые чемпионаты» — прообраз профессиональных конкурсов (World Skills Russia 2019).

«Нужно раскрыть рабочему законы технологии выполнения его работы, заставить его самого изучить эти законы и овладеть ими на практике — ведь это и есть осмысленное, творческое отношение к труду»

из статьи Гастева «Установка производства методом ЦИТ»

К 1924 году Гастев разработал установочный (инженерный) метод обучения «со строжайшей дозировкой знаний». Работа по созданию методики быстрого и массового обучения трудовым приемам и операциям велась комплексно, Гастев опирался на лабораторные исследования и эксперименты в области биомеханики, энергетики, психотехники.

Его метод был основан на обучении рабочих определённым, наиболее рациональным трудовым приёмам изготовления продукции: вначале все трудовые операции разбивались на отдельные приемы и движения, затем исследователи изучали их, отбирали самые рациональные и потом обучали работников.

ЦИТ проводил обучение специалистов по 200 профессиям, подготовил в общей сложности 500 тысяч кадров, около 1700 учебных пунктов (баз, цехов) ЦИТ было создано в разных уголках страны.

Сложно разделить Гастева-поэта, Гастева-теоретика и Гастева-практика: он с рвением футуристов соединил в работе все главные линии своего времени — механизацию труда Тейлора и Форда (с которым находился в регулярной переписке), новаторскую психологию от павловской теории условного рефлекса до психоанализа, культ здорового тела, конструктивистский дизайн быта. При этом ему удалось перенести свои изыскания в область практики, а не оставить их на уровне манифестов, как это часто случалось в то время.

Более того, в идеях Гастева просматриваются основы наук, которым предстояло развиться только в последующие годы: кибернетики, инженерной психологии, эргономики.

Гастев был известен за рубежом, выступал на конференциях, публиковал монографии и статьи. Один из «отцов современного трудоведения» в США и сподвижник Тейлора Фрэнк Гилбрет после доклада Гастева на Международном конгрессе сказал: «Русские глубже нас входят в НОТ». Институт Гастева сочетал в себе исследовательское, педагогическое и консультационное учреждение — такого в первой половине XX века не было даже в Европе.

Его критиковали за увлечение лабораторной практикой, за слабую проработку самой методики трудовых установок, повышенное внимание к индивидуальности рабочего. Однако достижения ЦИТ и концепция «от микроанализа движений через рабочее место и поток, через работу по подготовке рабсилы, через клинику, проектирование и разработку форм организации производства и труда к сложнейшим проблемам управления» давала свои результаты до тех пор, пока прикладные науки о труде не стали обвинять в идеализме.

Во второй половине 1930-х ЦИТ подвергается критике, закрываются все лаборатории по промышленной психотехнике и психофизиологии труда, в значительной степени свертывается работа ЦИТ и местных институтов труда. В 1939 Гастев расстрелян за антисоветскую деятельность.